|
|
Огнетушитель за бортом
Достопамятный поход в Грецию. После шторма, изрядно
потрепавшего наш маленький "Хасанчик", его отмыли от даров моря и
содержимого желудков пассажиров, заново подкрасили и, наконец,
окончательно приготовили к заходу в иностранный порт. После
продолжительного безумства водной стихии над водой воцарился покой. Море
устало и улеглось отдохнуть. Штиль.
После встряски курсанты ожили и, выбравшись изо всех щелей, словно
тараканы на запах воблы, начали шататься по кораблю. Болтающийся без дела
военнослужащий, а тем более такой неполноценный, как курсант - хуже
ядерной войны. Загадит все, что под руки попадется. Командир корабля,
которому подготовка к завтрашнему визиту и так была как зубная боль, при
виде беспечных кадетов, в очередной раз уничтожающих с трудом
восстановленный их же руками лоск, принял мудрое военное решение. Как
известно, когда нет настоящего дела - начинается большая приборка. Но мы и
так вылизали все, что могли. Поэтому на корабле объявили угрозу ПДСС и
сразу приказали выставить вахту. На всех палубах и надстройках. ПДСС - это
противодиверсионные силы и средства. Резонная штука. Вдруг ночью к нам
подкрадется "злобный чечен" в акваланге, или НАТОвские подводные лодки
взбесятся и давай торпеды пулять, почем зря. А тут накось, выкуси! Стоит
орел на палубе, спасательным жилетом перепоясан, карабином к леерам
пристегнут, чтобы волна не унесла, глаза горят. Чуть что заметил -
тревога! Враг не пройдет! Только след на воде, только пузырики из глубины
на поверхность вынесло, все уже наготове с баграми и топорами! Ну, а если
учесть, что гостить мы намеревались в стране - союзнике потенциального
противника, то мера эта пришлась по душе всем нашим училищным
военначальникам. Сказано - сделано. Ночь нарезали на часы, палубы поделили
между ротами, и понавтыкали через каждые пятнадцать метров вахтенных по
всему кораблю. Берегись, диверсант! Меня, как старшину роты, мой ротный
командир отрядил эту вахту проверять. Причем, постоянно. Каждый час. Я,
как исполнительный военнослужащий козырнул, и отправился контролировать
дозоры.
Нашей роте достались две палубы. После построения, на котором народ
воодушевили донельзя, вахтенные ПДСС разбрелись по боевым постам, и
корабль затих. Погода стояла чудесная. Теплая средиземноморская ночь
располагала к романтике и любви, а отнюдь не к перспективе торчать ночью
запеленутым в спасательный жилет. Но служба, она на то и служба. Хочешь -
не хочешь, а выполнять надо. Моему соседу по парте Сереге Конапову
досталось для бдения место по левому борту нашего "потешного" крейсера. Я
заглянул к нему и договорился, что сначала проверю всех, а затем приду к
нему, чтобы спокойно перекурить и обсудить красоты ночного моря. Серега
был мужиком крупным, высоким, и во всей антитеррористической амуниции
смотрелся довольно комично. Жилет на его могучем теле выглядел как
сопливичик для младенца, а стальной карабин, пристегнутый к опоясывающему
торс поясу, был, словно собачий поводок на корове. Свое удовлетворение по
поводу Серегиного обличья я высказал ему прямо, на что тот криво
улыбнулся, но промолчал. Я же, вволю посмеявшись, отправился дальше по
своему маршруту.
Совершив променад по надстройкам и палубам засыпающего корабля, я, как и
обещал, направился к Сереге. Но на том месте, где я ожидал его увидеть,
меня ждало кошмарное зрелище. Сергея не было. Думая, что он куда-нибудь
отошел, я решил розысками не заниматься, а постоять и подождать. Достал
сигарету, прикурил, и, о ужас! К тому лееру, на который я облокотился, был
пристегнут карабин, а тросик от него уходил за борт. И на другом его конце
должен ведь был находиться Серега. Вывод напрашивался один: Сергей
свалился за борт. Я беспомощно оглянулся. Надстройки были пусты.
Перегнувшись за борт, я несколько раз позвал его. Тишина. Только шелест
волны и гул корабля. Все еще не веря в происходящее, я схватился за трос и
попытался его вытянуть. Груз на том конце оказался очень тяжелым. Все! Это
тело! Не останавливающий свое движение корабль тянул бренную плоть Сереги
за собой, а я стоял, как истукан. Положа руку на сердце, я просто
растерялся и никак не мог сореинтироваться, что делать: бежать за подмогой
или тащить, несмотря ни на что? Сомнения все же были недолгими. Вцепившись
в трос, я принялся тянуть его из всех сил, едва не пуская слезы от
предчувствия чего-то страшного. Трос шел тяжело. Прокусив губу от
напряжения и испуга, пыхтя и сопя, я метр за метром извлекал его из-за
борта. Хотелось выть. Наконец, руки почувствовали, что груз уже рядом.
Поднатужившись, я извлек из-за борта… четыре огромных корабельных
огнетушителя, связанных вместе. Эта картина ошеломила меня не меньше, чем
предыдущая. Вот так номер! И только когда с верхней надстройки раздался
дружный смех моих вахтенных во главе с "утопшим", я понял - меня надурили,
словно маленького ребенка. Небольшая флотская шутка. Обхохмили по полной
форме. А я чуть в штаны не напустил! Вот и смейся после этого над
вахтенными! Быстренько тебе инфаркт сообразят…
|
|
|