|
|
Мимоходом Авария, тащ!!!
"Помни войну!"
(С. О. Макаров)
Командир турбогруппы старлей Хлусов, парень хоть куда, личностью был яркой
и впечатляющей. Метр девяносто, красавец, спортсмен, всегда отглажен,
туфли блестят, того гляди, каблуками щелкнет. Судьба занесла Хлусова на
собачью должность турбиниста незаслуженно, случайно. Ему бы по штабам
адьютантом, по паркету с папкой носиться, а он по макушку в турбинное
масло погрузился. Ну, ни на своем месте человек, и все тут! Другой может,
и смирился бы, лямку тянул, но не Хлусов. Не успев прослужить и полгода
начал, молодой офицер рвать одно место, только чтоб с собачьей должности
слинять. Резал подчиненных вдоль и поперек за малейшую провинность, бил
кулаком в грудь- хочу расти! Конечно карьеризм в нормальной мере для
военного человека- дело вполне обыденное, да и нужное, в конце концов. Но
было у старлея два недостатка. Один нормальный для любого человека:
поспать любил. Другой ненормальный для турбиниста: технику не знал, не
понимал, и понимать не хотел. Недостатки свои Хлусов в глубине души
осознавал, и компенсировал их зычным голосом и страшными разносами
матросам. Которые он подкреплял навыками дипломированного мастера
восточных единоборств. Матросы его не то чтобы боялись, но спорить не
любили, называли "офицером Плюсовым" и подкалывали, как могли. Ну а
Хлусов, в выражениях с младшими себя не стеснял. Крыл как умел.
Как-то в море, старпом, проверяя несение вахты, набрел в 9 турбинном
отсеке на спящего вахтенного. Хлусова, как командира отсека и группы,
вызвали в ЦП, выстегали до соплей, и отправили наводить порядок в своей
богадельне. Втыков Хлусов не любил и боялся, почитал за унижение, поэтому
скрепя зубами от бешенства, ворвался в отсек и голосом, руками и ногами
провел воспитательную работу с подчиненным личным составом. Как
говориться: разобрался, как следует, наказал, кого попало. Досталось, в
общем-то, всем. Попутно Хлусов обхамил даже старшину отсека мичман
Таращака, на момент проверки заслуженно отдыхавшего в каюте. Излив желчь,
Хлусов успокоился, упал в кресло на БП-95 и принялся разглядывать
вахтенный журнал. Через полчаса началась очередная многочасовая учебная
тревога для отработки всевозможных учений и прочей каждодневной текучки.
Каково же было удивление моряков когда, собравшись на верхней палубе для
получения заданий, они обнаружили, что Хлусов спит, уткнувшись в журнал.
Матросы тоже люди, не чурки деревянные, что к чему понимают. У турбинистов
взыграли чувства. Сам спит, а за ними за то же самое с кулаками-кувалдами
гоняется! Моряки скучковались и пошушуковшись кое-что придумали.
Оскорбленный мичман Таращак, выслушав делегацию матросов, заявил, что
участвовать не будет, но пойдет вниз в машинное отделение. И что он ничего
не видел, не слышал и не в курсе. Но идея ему нравиться!
Злой матрос непредсказуем. Об этом говорит вся история российского флота.
Турбинисты повытаскивали свои ИДАшки, повключались в них на атмосферу и
сразу стали походить на гуманоидов с других планет. Маска, торчащие
лепестковые клапана, вздыбленные баллоны на груди, резина и сталь. Со
щитов разобрали аварийный инструмент: топоры, зубила, аварийный упоры
окрашенные в ярко-красный цвет. Свет на верхней палубе выключили, зажгли
лишь тусклое аварийное освещение. Для полноты ощущений, приоткрыли клапан
ССД, который противно зашипел, создавая иллюзию утечки воздуха. Стараясь
не греметь, втиснулись на пульт, и нажав кнопку проверки сигнализации (от
нее начинает звонить и греметь звонок и ревун, как при настоящей аварии)
начали усиленно тормошить Хлусова.
Хлусов спокойно и безмятежно спал, как вдруг в сознание настойчиво начало
проникать что-то извне, звуки и шум. Открыв глаза, старлей обомлел: все
ревет, гремит, отсек в полумраке, мигают аварийные лампы, его обступили
монстры обвешанные аварийными причандалами. Поперек пульта лежал аварийный
трехметровый брус, перевитый шлангом от ВПЛ. Хотя и слегка обезумевший от
всего этого, но все же признавший в прорезиненных чудовищах своих
матросов, Хлусов вскочил, схватил крайнего за грудь, затряс и закричал:
- Что! Что случилось? Говори!!!
Изобретатели ИДА-59(а цифра 59 означает год издания данного аппарата) о
возможности переговоров при одетой маске забыли. Поэтому из под маски
моряка раздались звуки, лишь отдаленно напоминающие человеческий голос.
Охваченный паникой Хлусов, из всей этой ахинеи уловил лишь два слова-
пожар и вода. А может, ему от испуга показалось- не знаю. Но затем
сговорившиеся моряки, похватав инструмент, разбежались по отсеку, оставив
растерянного и запуганного Хлусова одного. "Что делать? Что делать? Что
делать?"- пульсировало в висках старлея. Заверещал "Каштан", вызывая на
связь с 8 отсеком. Посвященный в затею вахтенный восьмого с нарочитой
дрожью в голосе спросил:
- Девятый? Как обстановка? Уровень воды? Что с возгоранием? Командира
отсека нашли?
Хлусов так дернул шнур переговорника, что чуть не оторвал.
- Нормально! Не мешайте, справимся!
Переключив связь на машину (нижнее помещение), Хлусов колотя от нервной
дрожи по пульту кулаком, просто завопил:
- Машина! Уровень воды в трюме! Повышается?
Снизу хихикающие моряки, прикрыв для правдоподобия кулаком переговорник "
Каштана" и имитируя как возможно рев воды ответили:
- Воды метра полтора. Пожар потушен. Пострадавших нет. Только Таращака
головой ударило, но он в порядке.
Лихорадочно соображая, как оправдать перед ЦП длительное отсутствие на
связи, но, понимая: промедление смерти подобно, Хлусов решительно вызвал
ЦП.
- Центральный! Пожар потушен. Уровень воды в трюме полтора метра.
Пострадавших нет. Был внизу во время тушения пожара. Проверил лично: очаги
возгорания отсутствуют.
В ответ только ойкнули. В центральном посту царила исключительно мирная
обстановка. Командир, пока корабль воевал сам с собой, читал Агату Кристи
и пил чай. Остальные, потихоньку переговариваясь (дабы не дразнить шефа),
терпеливо ждали конца отработок. От известия об уже потушенном пожаре и
наводнении вся вахта центрального поста окаменела, а уж командир…
Через пару секунд по кораблю уже разносился самый настоящий сигнал
аварийной тревоги… Надо ли говорить, что началось потом. Матросы-шутники,
такого не ожидали, и не планировали. Все по полной программе!
Замордованный Хлусов, только потом заметил что, в отсеке звенела мирная
"проверка сигнализации", что совсем нет запаха дыма, что инструмент как-то
аккуратно разбросан, совсем нет воды, и вообще нигде никаких следов
катастрофы. Но это все было потом. А так, в течении почти часа, экипаж
всей подводной лодки проявляя массовый героизм боролся с мифической
аварией. Слава богу, ВВД и ЛОХ в отсек не подавали. Ума в центральном
посту хватило, хотя было желание все сразу, и потушить и воздушком
подпереть. Панике то все подвержены, кто в одной, кто в другой степени.
После "ликвидации аварии" Хлусова выдрали по полной схеме. Как говорил мой
первый механик: "даже в те места, куда рука не достает". Отстранили от
вахт, лишили всех денежных надбавок, выдали новые зачетные листы по всем
существующим темам, и многое-многое другое. Матросам врезали тоже. Но не
так больно. И посоветовали- будет спать командир отсека, звоните в
центральный пост. Но шуточек хватит! Можно и инфаркт заработать.
|
|
|